Традиции складываются годами. И совсем не каждому событию суждено стать традицией - для этого в нее должны поверить тысячи, а иногда и миллионы людей. В театральном же мире свои законы и свои привычки.

   Так сложилось, что для любителей балета неразрывными стали понятия
«Новый год» и «Щелкунчик».

   Сюжет сказки и балета известен практически каждому:
кукольник Дроссельмейер дарит своей крестнице игрушку Щелкунчика, который оказывается заколдованным принцем.

   Разрушить проклятье девочка может, только если поможет
Щелкунчику победить Мышиного короля.

   Вариаций и интерпретаций сказки сейчас великое множество - балет в свое время представляли на сцене и как детскую сказку, и как философско-мистическое действо, а количество экранизаций - и мультипликационных, и кино - уже не сосчитать.

   Объединяет же их все чаще всего именно музыка Чайковского. Без «Вальса цветов» или «Танца феи Драже» представить сказку о Щелкунчике уже не может никто.

   Детская сказка, волшебство Нового года, так мы привыкли видеть и воспринимать «Щелкунчика» как балет-праздник. Но за яркостью музыкальных форм, пышностью сценического оформления и красотой исполнительского искусства таится глубокий философский замысел.

  В чем секрет такой популярности этой постановки? И почему именно детская сказка стала любимым новогодним представлением московских театралов? Наверное, секрет кроется в уникальной музыке П.И. Чайковского - ее проникновенности, взволнованности и при этом трагичности.

  Датой рождения «Щелкунчика» можно считать 1881 год, когда Мариус Петипа передал Чайковскому написанное им либретто. По другой версии Чайковским был использован пересказ сказки Гофмана Дюма-отцом под названием «История Щелкунчика».

   Чайковский, по свидетельству его брата Модеста, сам сначала «письменно изложил сюжет «Щелкунчика» со слов Всеволожского и только затем приступил к совместной работе с хореографом Мариусом Петипа».